Только теперь сознание окончательно прояснилось, и грейганн увидел, что устроил небольшой переполох. Опустив взгляд, оборотень заметил, что Наари подле него. Слегка нахмурился, припоминая, что, кажется, был в волчьей шкуре, когда на него неожиданно обрушилось видение. Момента превращения Айвэн тоже не помнил. Можно сказать, осознал, что сменил обличье, уже на полуслове, упомянув каких-то девушек.
Девушки. Он понятия не имел, о ком речь. Однако в видении, по мнению самого Айвэна, ясно было сказано, зачем те должны остаться в живых. Одну из них окружали духи - при мысли о том, что этой девочке уготована такая же участь, что ему самому, захотелось рычать. Если той суждено пережить шаманскую болезнь - для чего выбрали его, как не затем, чтобы учить? Вторая же незнакомка упоминалась как спутница пеовой. Какая доля выпадет ей?
Шаман про себя усмехнулся, подумав, что ему, должно быть, на роду написано спасать юных девиц от смерти. Первой стала Драгана, второй оказалась Наари.
Завести "птенца" посоветовал мастер, незадолго после знакомства и охоты с Яном, во время которой Айвэн сорвался и убил ради мести двух английских купцов, не вовремя оказавшихся на сибирской дороге. Старший шаман считал, что ученик знает все, что нужно, и способен воспитать щенка правильно, глядишь, и наконец применит к себе те же методы, перестав хвататься за прошлое, обретет ответственность, будучи в ответе за чужую жизнь.
Тогда, двести лет назад, он долго присматривался к Драгане, сперва не дав утопиться, наблюдал, временами оберегал от лихого народа и крупного зверья, особенно во время войны, когда девица укрылась в лесах. Хотя он довольно быстро решил ее обратить, с этим не спешил, понимая, что семья не одобрит случайного человека. Нужно было убедиться, что в лице Драганы вриколакос обретут достойного члена стаи.
Может быть, обрати он раньше, она избежала бы ужасов войны и лишений, душа не оказалась бы раненой так сильно, не засел бы страх оказаться слабой, беспомощной. С одной стороны. С другой - шаман сам по себе не провидец и причины спешить не видел. В отличие от Велеслава, который обратил его, хотя мог этого и не делать, Айвэн хотел дать Дране время пожить человеком. Своей жизнью, которой у самого ирландца никогда не было. Приди к ней раньше - она бы, возможно, пошла, раз без того решилась взять смертный грех на душу. Но он не вправе лишать ее свободы. Лишь тогда, когда Драгана потеряла все, он пришел.
С Наари вышло иначе. Ее шаман обратил, не дав умереть. Без одобрения стаи, исключительно по собственному желанию. Он не смог бросить ее после того, как она помогла защитить его родину в Лондоне. Увы, за прошедшие века люди научились молниеносно убивать на расстоянии, поэтому у юной англичанки действительно не было времени. Жизнь утекала в мгновения, и Айвэн наплевал абсолютно на все.
Как раз после путешествия в Ирландию и Англию "питерская стая" начала отдаляться от основной семьи. Иован и Рогнеда, конечно, приняли Наари, но Отец и ученик Велеслава повздорили. Светлов рычал, что не зря ему крайне не нравилась затея с поездкой, в которую Айвэн еще и Драгану потащил. Что он ожидал благоразумия, а не юношеского безрассудства, замешанного на упрямстве и стремлении идти наперекор вожаку. Попомнил и самого Велеслава, по которому прошелся за глаза, пеняя на то, что тому следовало бы лучше воспитывать ученика, а не шляться в потустороннем мире. После того разговора шаман едва не вернулся в Сибирь, к упомянутому мастеру. Уговорила Рогнеда: в отличие от мужа, она считала, что для новообращенной полезней учиться среди других молодых грейганн, чтобы мало-помалу стать полноправным членом семьи.
К счастью для всех, Наари оказалась способной: благодаря изначальному несоответствию требованиям клана довольно быстро приручила внутреннего зверя, сумев остаться почти прежним человеком, схватывала уроки на лету, ладила с другими волками, хотя робела и сторонилась старших. В отличие от Светлова, Айвэн не наказывал, приказывая бегать в волчьей шкуре месяцами - Наари это не потребовалось, а Драгана и сама рада возможности побыть зверем. Как наставлял Велеслав, молодой шаман учил контролировать эмоции, анализировать причины поступков, осознавать мотивы желаний и действий. Терпеливо объяснял до тех пор, пока "дочери" не обретали понимание. Его подход к воспитанию основывался на постулате, что оборотень - прежде всего, человек, в еще большей степени, чем традиционные методы клана.
Иована это устраивало еще меньше. Чем дальше, тем больше копилось раздражение на "своенравного упрямца". Когда в начале девяностых прошлого века ирландец снова посетил родину, уже с обеими девочками, глава клана не удержался от ехидного фырканья и сказал, что удивлен, что тот не вернулся с очередным "щенком", чего ожидал. Собственно говоря, в многом решение расширить территорию оборотней за счет освоения Северной Столицы было продиктовано желанием не мозолить друг другу глаза, действуя на нервы. Да и сам Айвэн почувствовал облегчение. Грызться с Отцом ему не хотелось.
...Воспоминания промелькнули быстро, не прошло и минуты. Однако когда ирландец встретился взглядом с "дочерью" и увидел, что она ждет от него дальнейших действий. Пройдясь немного туда-сюда, убедился, что силы вернулись, и превратился в волка, сказав перед этим:
- Пошли, - мотнув темно-серой головой, он припустил вперед, обогнал "дочь", мимоходом вильнув хвостом в ее сторону, свернул в какой-то проулок и повел дворами к одному ему ведомой цели.

======> Заброшенный склад

Отредактировано Айвэн О'Донегал (2011-12-04 01:30:28)