оос: все посты написаны совместно с Айвэном
Возвращение домой было для Ольхи самым радостным событием. Нет, она любила путешествовать, любила бывать в новых местах, но возвращаться все равно во сто крат лучше. Все-таки за время, проведенное среди грейганн, девушка успела прикипеть душой и сердцем и к своей стае, и к дому. Волчица довольно улыбнулась, потянулась всем телом, так, чтобы хрустнула каждая косточка, напряглась каждая жилка, а потом потащила чемодан вверх по лестнице, оббивая уголки об ступеньки. Для нее не было проблемой тащить его, но шаловливое желание пошуметь, сообщить всем, что она вернулась, было гораздо сильней. Ну и что, что ей перевалило за шестьсот? Никто не запрещает вести себя так, как хочется, хотя Святослав порой и ворчит на ее ребячливость. Но сейчас наставника рядом не было, а тем, кто попадался ей, на пути было ровным счетом все равно, сколько ей лет и как она себя ведет.
Девушка обменивалась теплыми приветствиями со знакомыми, с искренней заботой интересовалась, как идут дела, отвечала на вопросы о поездке, с кем-то задерживалась поболтать подольше… И до своей комнаты она добралась еще более счастливая, чем когда вышла из самолета. Она наконец-то снова дома.
Уже открывая дверь, Ольха сначала почуяла, а потом заметила незнакомого ей волка. Девушка удивленно вздернула брови, кинула на незнакомца полный живого любопытства взгляд, но подходить не стала. Это со старыми друзьями хорошо болтать, не выпуская чемодана из рук, а новые знакомства лучше заводить с пустыми руками. Так что мгновение посверлив волка любопытным взглядом разноцветных глаз, Ольха скрылась в своей комнате.
Тот ее даже не заметил, весь погруженный в себя. Поразительно, насколько яркий контраст он являл по сравнению с ней. Внешне незнакомец был весьма хорош собой: довольно высокий, ладно сложенный, по спине и плечам до лопаток спускалась пышная грива вьющихся русых волос. Лица девушка не разглядела, увидев вполоборота и всего мельком, только и успела заметить правильные европейские черты. Но вот впечатление оборотень создавал тягостное, и вовсе не сплошь черная одежда тому была причиной. Жизнерадостная волчица напоминала солнце, каковое грело летом землю, вокруг же волка, казалось, сам воздух темнел, бросая тень на обстановку вокруг.

Ольха смолкла, внимательно глядя на Айвэна. Это был тот редкий случай, когда волчица не улыбалась. Она могла только догадываться, что за мысли терзают главу питерской стаи, но сочла, что лучше сейчас помолчать. Уходить никуда не стала, молчание, когда хоть кто-то есть рядом, пусть даже едва знакомый, все же не так безнадежно, как молчание в одиночестве.
Наблюдая за погруженным в свои мысли шаманом, Ольха неторопливо допивала содержимое бокала. Как он и говорил, это было действительно вкусно и девушка получала истинное наслаждение. Когда бокал опустел, Ольха беззвучно поставила его на поднос, лишь вновь сухо щелкнули костяшки браслета.
- Айвэн, - негромко позвала волка девушка, - ты ведь хотел вспомнить? А сидя на одном месте всего и не упомнишь, может, пойдем погуляем?
От звуков собственного имени грейганн тряхнул головой, приходя в себя. Сперва непонимающе обвел взглядом гостиную, остановился на девушке.
- Прости, задумался, - он встал, сошел с дивана на пол. Ольха могла заметить, что шаман все время не смотрит ей в глаза и прямо на нее хотя бы мимолетно, для вожака это более чем странно. Взяв поднос, он направился к выходу из гостиной, но сперва оглянулся через плечо: - Погуляем? Отчего бы нет. Лес в этом месяце прекрасен. В шкурах или своими ногами пойдем?
И снова девушка в удивлении склонила голову на бок, в воображении легко было дорисовать и озадаченную волчью морду и стоящие торчком уши. Поведение шамана настораживало, было в нем что-то болезненное, потерянное, с чем ведунья еще ни сталкивалась ни в человеческой жизни, ни во второй. Но лезть с расспросами она не стала, это было бы слишком для того, кто знаешь всего ничего, сочтет нужным и сам потихоньку все расскажет.
- Вот и хорошо, - Ольха улыбнулась светло, вмиг сгоняя с лица удивленное выражение. - Это уже ты смотри, как тебе удобней будет, а мне все едино, что в шкуре, что без, - честно говоря, девушка не удивилась, если бы шаман отказался, но была жутко довольна, что этого не произошло.
- Тогда до поляны с кривой березой на лапах. Посмотрим, кто быстрей, - усмехнулся тот и скрылся, чтобы вернуться на кухню, вымыть посуду, убрать и уже после этого покинуть дом, обратившись в пепельно-серого зверя размером чуть больше немецкой овчарки - в общем-то, посредственно для волка. Пробежал по двору, выискивая новую знакомую - проснулось желание узнать, как она выглядит в звериной шкурке.
Девушка ждала собрата на улице. Воздух пряно пах свежестью и травами, а уши улавливали малейший шорох. Волчица не отказала себе в удовольствии немного пробежаться, разминая лапы, все же она достаточно долго не перекидывалась, как-то не с руки в волчьем облике бродить по мадридским улочкам. И сейчас Ольха от макушки и до кончика хвоста представляла собой одно сплошное предвкушение. Так что когда подошел Айвэн, тоже уже в своем волчьем облике, некрупная, поджарая волчица, чья шерсть в лунном свете казалась почти белой, уже нетерпеливо переминалась с лапы на лапу. Деревянный браслет все так же тихо постукивал, даже в волчьем облике Ольха не расставалась с древним оберегом.
Темно-серый волк сделал круг, обогнув волчицу, и бросился со двора, перемахнув открытую калитку в боковой части. Там, по утоптанной сотни раз лапами тропе он вбежал в лес, оглядываясь, не отстала ли волчица. Оборотень стелился бесшумно, двигался быстро и ловко - не сила давала ему преимущество. Внезапно он сорвался на бег так стремительно, что только шкура мелькнула, скрылся в зарослях и пропал из виду, видимо, решив обогнать.
Ольха не отставала, азарт, мигом захвативший волчицу, не позволял дать кому-то обогнать себя. Со двора они вылетели вместе, но когда Айвэн скрылся в зарослях, девушка метнулась к орешнику, продралась сквозь него и ринулась в глубь леса. Уж кто-кто, а она помнила тайные тропки и сдаваться легко не собиралась. Сумасшедший бег пьянил душу и кружил голову, волчица словно плыла над землей, едва касаясь ее лапами только для того, чтобы в следующее мгновение вновь распластаться в длинном прыжке. Вспомнилось, как когда-то давно она и еще пара молодых волков так развлекались, гоняя охоту какого-то помещика. Жаль, что старшие быстро узнали про эту забаву и запретили ее, но все равно в памяти остались волнующие ощущения, когда ничего не подозревающая и сошедшая с ума от погони свора мчится за тобой по пятам и ты словно летишь над землей, упиваясь скоростью, ощущением опасности и свободой.
На поляну к кривой березе они выскочили одновременно, практически нос к носу. Обернувшись человеком, Айвэн повалился в траву, довольный пробежкой. Сухая земля казалась мягче постели, голова удобно устроилась в выемке между корней, как нарочно имевшей подходящую форму. Придется, конечно, потом выбирать из волос мелкие веточки и семена, но разве сейчас это важно? Складывалось впечатление, что в волчьей шкуре оборотень становится более... живым, он почти смеялся. То, что над ним довлело, отходило на второй план, предоставляя возможность порезвиться зверю - свободному, беззаботному, не обремененному проблемами.
В последнее мгновение, когда она уже оказалась на поляне, лапы за что-то зацепились и Ольха кубарем покатилась к березе, и уже в своем человеческом облике растянулась на траве, весело смеясь. Коса растрепалась, а челка топорщилась во все стороны, норовя залезть в глаза.
- Это было здорово, - выдохнула девушка, блаженно потягиваясь на траве всем телом, - давно я так не бегала, - Ольха приподнялась на локтях, поворачивая разрумянившееся лицо к Айвэну.
"Жаль, что я не умею читать мысли, - подумалось девушке, - может быть, знай я, о чем он думает, сумела бы помочь".
- Кажется, боевая ничья, - Ольха улыбнулась, почесав кончик носа, и плюхнулась обратно на траву, а потом подняла руку и сквозь растопыренные пальцы посмотрела наверх. - Луна почти полная…
- Завтра станет полной, - согласился грейганн. Удобно устроившись на боку, он подпер голову рукой, опираясь на локоть, и поглядывал то на девушку, то чуть в сторону от нее головы - если бы она не лежала, то вышло бы, что поверх. - Здесь иначе, чем Сибири, не говоря уже о питерских заповедниках. Все же город... Если бы не воздух, отравленный людьми, там было бы не так уж плохо. Привыкнуть можно...
Тряхнув длинной гривой, Айвэн откинулся обратно на спину, уставившись на видневшиеся в просветах листвы небо и звезды.
- Это сейчас называется прогрессом, - вздохнула Ольха, закидывая руки за голову, - хотя я до сих пор не могу понять, где тут прогресс? Обычное убийство природы и себя вместе с ней, - волчица зевнула, показывая небольшие, аккуратные клыки. - А вот раньше… Я до сих пор не могу найти лес, который был бы похож на тот, где я жила, везде чувствуется присутствие человека… А раньше в наш лес далеко ходить боялись, говорили, там нечистая сила живет и с нами, как с ворожеями, знается. Но все равно потом бегали сначала к маме, потом ко мне, за травками, за гаданиями, и чтобы счастья им наворожили, - взгляд девушки как будто обернулся внутрь себя, полустертые картины прошлого на какой-то миг прошли перед глазами. Но это мгновение прошло, девушка мотнула головой, сдула челку со лба и вновь улыбнулась. - Привыкнуть можно ко всему, и это даже здорово, столько дорог открывается, - Ольха повернула голову к Айвэну и про себя вздохнула, заметив, что его взгляд стал еще более сумрачным.
- Так ты ворожея, - слабо улыбнулся оборотень. Перед глазами стояла другая знахарка - статная и властная Любомира, которая боялась его и называла хозяином леса. Это к ней он вернул девицу, которая с горя после его приговора спрыгнула в речку, не видя смысла жить, если не может иметь детей. Девица вернулась к родным, с которыми жила, пока не грянула война с французами, убежала в лес, где жила дикаркой, покуда он не пришел за ней и не взял с собой в новую жизнь...
Поднявшись, Айвэн хмуро вздохнул. Прогулка потеряла для него свою прелесть, хотелось вернуться в дом, где обстановка еще как-то отвлекала.
- Прости, Ольха, из меня сегодня невнимательный собеседник. Если тебя не обидит, я бы вернулся в Гринхолл.
- Это ты меня извини, - еще большее изменение настроения Айвэна Ольха почувствовала остро, хотя никогда не славилась способностями сенсора, как тот же Словен. - Зря я, наверное, тебя вытащила. Конечно, возвращайся, - девушка улыбнулась немного смущенно и села.
- Наоборот, я благодарен тебе, - как можно мягче возразил оборотень, слегка склонился, коснувшись ладонью груди, обернулся серым зверем и мгновенно исчез в кустах, будто за ним кто гнался.
Ольха осталась сидеть, задумчиво глядя вслед ушедшему Айвэну, она снова не улыбалась. Да и чему тут было улыбаться, когда невооруженным глазом видно, что с одним из собратьев творится что-то не то, а возможности помочь ему не было.

И снова оставалось только кивать, выполняя все, что говорил Айвэн. Подушки не понадобились, девушка просто опустилась на пол, туда, куда указывал шаман, подобрав под себя ноги и чинно сложив руки на коленях. Так в детстве она могла сидеть часами, слушая рассказы матери и наблюдая, как при свете лучины она смешивает травы. Сейчас от той чумазой девчонки почти ничего не осталось, но сидеть так Ольха по-прежнему любила и не опасалась, что тело затечет и ей будет неудобно.
Темнота не мешала наблюдать за Айвэном, сейчас он преобразился, и девушка мимоходом отметила, что именно таким он всегда и должен быть и что какая бы напасть ни грызла его душу, сейчас она отступила. Жаль, что в обычной жизни он станет таким лишь тогда, когда сможет избавиться от тягости. Впрочем, как и полагалось оптимистке, Ольха верила, что такой день скоро наступит.
Увидев, что волчица села прямо, словно кол проглотив, шаман с доброй усмешкой покачал головой:
- Лучше прислонись, чтобы не упасть. Тело расслабится, ему нужна опора, - поставил контейнер с левой стороны от девушки, сам сел с правой, прислонился спиной к стене, коснулся затылком поверхности, устраиваясь поудобнее для равновесия. Протянул руку ладонью вверх: - Дай свою, это необходимо.
- Хорошо, - девушка оперлась спиной о стену, перекинув косу себе на грудь, чтобы не мешалась, тихо вздохнув, что, даже когда шаман не улыбается нормально, а лишь усмехается без мрачности в глазах, это красиво. И оставалось только жалеть, что он не делает этого чаще. Руку в его ладонь Ольха вложила без малейших раздумий, своим она привыкла доверять безоговорочно, а от Айвэна тем более не ждала никакого подвоха.
На этот раз тот не отстранился, хотя, пожалуй, впервые так близко подпустил волчицу к себе и собирался впустить еще ближе, учитывая, что вознамерился провернуть. Рука оказалась теплой, сухой, жест, которым шаман сжал ладонь девушки, был крепким, без чрезмерного давления.
Он закрыл глаза, сделал несколько глубоких вздохов, а затем Ольха услышала песнь. Тихую, спокойную, та сразу нагнала сонливость, вызывая желание улечься на чем помягче и блаженно заснуть. Впрочем, состояние, похожее на сон, как-то слишком быстро сменило бодрствование, потому что спустя всего ничего перед глазами волчицы вдруг возникло Древо.
Оно светилось золотом, это Древо, и состояло из переливов, похожих на потоки медового света. Невозможно прекрасное, величественное, занимавшее пространство от дна до небес, если они существовали. Каким-то глубоким чувством становилось ясно, что оно - и есть все, необъяснимым образом, непостижимым, недоступным для понимания несведущих.
Айвэн обнаружился тут же, по-прежнему держа девушку за руку. Точно такой, каким был в привычной реальности. Сделав несколько шагов, он повел по сверкающей золотом тропе, и Древо надвинулось на них, являя сучья и ветви, тянущиеся к исполинскому стволу. Тропа стелилась вперед, на нее упала тень, и вот рядом с шаманом возник пепельный волк, а он сам изменился, потеряв звериную хищность, став совсем человеком.
Стоило им немного пройти, как рядом с Айвэном появился волк, в которого он обращался в реальном мире, а рядом с девушкой - ее волчица, которая даже отдельно от Ольхи вела себя так же непосредственно. Потянулась, покрутилась на месте, зевнула и подняла морду, глянув прямо в лицо девушке. Ольха не удержалась и зарылась пальцами свободной руки в шкуру волчицы.
- Я и не думала, что у меня такая мягкая шкура, - рассмеялась она через мгновение, поворачивая к Айвэну такое же человеческое лицо без признаков волчьей хищности, зато с бледными крапинками веснушек, которые не появлялись у нее уже очень давно, с того момента, как окончилась человеческая жизнь. - Айвэн, я как будто в сказку попала! - Ольха улыбнулась мужчине. А вот улыбка ничуть не изменилась, оставшись такой же искренней и полной тепла, только клыки исчезли, став нормальными, человеческими.
- В сказках бывает страшно, - отозвался оборотень, поглядывая то на волчицу, то на девушку. - Здесь, на Изнанке, наши звери становятся помощниками, положенному всякому страннику. К людям же приходят тотемы. Ты наверняка знаешь легенды о Мировом Древе, в чьих корнях скрывается мир подземный, чьи ветви держат мир срединный и чья крона подпирает мир небесный. Его ты и видишь. Древо - дух явного мира, привычного, тварного. Как у каждого существа есть дух. Не мне тебе объяснять, что дух состоит из души и разума, их-то мы здесь собой и являем, тогда как третья часть - тело - осталось в явном мире, потому что пройти сюда не в силах.
- Сказки бывают и хорошие, - упрямо возразила Ольха, не желая расставаться с ощущением. - И это очень хорошая сказка, - особенно хорошо было то, что Айвэн здесь совсем другой, расслабленный, был, пока опять не начал вспоминать о том, что его терзало.

- Дурак ты, - с тяжелым вздохом повторила Ольха, продолжая упираться руками в грудь Айвэна, - вот меньше всего меня волнует, как ты меня здесь встречаешь. Я боюсь за тебя, что ты сам себе делаешь хуже - и это все, и то, о чем молчишь, тебя разрушают, - девушка смолкла, разглядывая лицо Айвэна. Сейчас он был ближе, чем никогда к тому, чтобы хоть чуть-чуть приоткрыть завесу тайны, или ей просто казалось. - Я бы хотела знать, - наконец тихо проговорила она, - даже груз памяти становится легче, когда его с кем-то делишь.
- Что изменится, кроме того, что этот груз разделишь ты? Он не станет меньше, - возразил мужчина, заставляя себя смотреть ей в глаза. Смолк, столкнувшись с дилеммой. С одной стороны, ему и впрямь хотелось выговориться. С другой - считал, что не должен ее беспокоить.
- Я знаю, что не из-за ерунды, - мягко улыбнулась девушка, - такие, как ты, не чернеют из-за пустяков, - и это было правдой, Ольха ни секунды не сомневалась, что причина была очень веской, такой, что Айвэн даже решился надолго оставить тех, кто ушел с ним из Гринхолла.
Со стоном, полным злости, грейганн откинулся наземь, чуть не ударившись затылком о земляную поверхность, хотя очень хотелось. Он понимал, что девушка хочет помочь ему, но втягивать ее - вправе ли он? Айвэн не хотел обременять, к тому же не видел, каким образом тут можно что-то сделать. За два месяца "дочери" несколько раз спрашивали, когда ждать его возвращения. А домой Айвэн не хотел, не зная, как посмотреть им в глаза...
Больше всего хотелось скрыться, стерев сегодняшний разговор и вообще воспоминания Ольхи о встрече и прогулках с ним. Прекрасно осознавая, насколько этот жест малодушен. Девушка застигла врасплох, а он... о да, можно убедить себя, что она не оставила выбора, вытягивая правду. Только зачем себе врать.
Бессмысленно спрашивать, почему она хочет помочь, зачем именно ему и для чего ей это сдалось. Само по себе желание было ответом. Ей не все равно. И оттого, будет ли он играть дальше в молчанку либо выложит все как на духу, душевное состояние Ольхи отнюдь не зависело. Она уже страдала из-за него, о чем красноречиво говорили собравшиеся в глазах слезы.
"Айвэн, от себя не убежишь", - сказал бы Велеслав и головой покачал, глядя на нерадивого ученика.
Как всегда, был бы прав.
- С ночи нападения на меня и старшую "дочь" в питерском парке восемь месяцев назад все перевернулось с ног на голову, - наконец нехотя произнес оборотень, переведя взгляд во мрак над головой девушки, что прежде был небом. - Многое случилось, но хуже всего было то, что я не заметил, как в меня вселился дух гордыни. Во время одного из путешествий по Изнанке. Позор мне как шаману. Он вел себя очень хитро, ловко подстраивая так, чтобы его желания казались моими. Это... это привело к неприятным последствиям. Раскол стай - тоже к ним относится.
От этой речи оборотень перевел дух. Видно, что слова давались ему тяжело. Он не заметил, как приобнял лежавшую на нем девушку, едва ощутимо прижимая к себе.
Слушала Ольха внимательно, чуть склонив голову на бок и не отводя взгляда.
- Мы справились с духом, и я приехал в Гринхолл повиниться перед Отцом, - он тяжко вздохнул, опять помолчал. - Нет, хватит на сегодня об этом... Прошу тебя, - вздохнул, убрал руки, оперся на локти, собираясь подняться. Посмотрел вопросительно. - Хочешь побывать в своем саду? Я могу провести тебя. Ты в нем будешь полновластной хозяйкой, никакая тварь не сможет войти без твоего ведома.
Девушка удивленно распахнула глаза, искренне не понимая, чем вызвана странная реакция Айвэна, но тут же улыбнулась.
- Тебе достаточно просто сказать, чтобы я замолчала, а не просить, - Ольха сползла с мужчины и села, а потом и поднялась на ноги, поводя плечами. - Хочу, если тебе не трудно, - быстро добавила грейганн, - я же не знаю, как тут тратятся силы шамана.
- Очень быстро тратятся, - поморщился тот, вставая. - Так я бы мог странствовать неделю, а со спутником, не являющимся шаманом, силы утекают за несколько часов, причем все. Вот почему тебе придется меня отпаивать, - оборотень многозначительно хмыкнул, глянул в сторону, куда тут же направился, повинуясь его воле, луч света.
Пространство, бывшее уничтоженным садом, занимало не так уж много места. Всего через сотню шагов киндрэт вышли из мрака, углубившись в прежний лес. Перед выходом Айвэн обернулся и бросил взгляд наверх, в густую тьму, заменившей небо. Продолжил путь, крепко задумавшись.
На небе сияли звезды.
Девушка закусила губу и смущенно засопела, следуя за Айвэном дальше. Стоило бы догадаться о том, как ему тяжело вести постороннего. И, наверное, стоило бы отказаться от похода в свой сад, это было бы по-честному… Как и мужчина, Ольха напоследок обернулась и на какое-то мгновение замерла, разглядывая звезды, которых раньше не было, и чувствуя, что непроизвольно начинает улыбаться. А потом опомнилась и поспешила за Айвэном.

- Было бы здорово! - по своей речке она тоже ужасно соскучилась. - Посмотрим на нее и домой, я и так воспользовалась тем, что ты меня сюда привел… - Ольха вздохнула, чувствуя себя виноватой за потраченные шаманом силы, постояла еще какое-то мгновение, а потом вышла из избушки, направившись туда, где в воспоминаниях находилась безымянная речка. И в этом саду она была там же, девушка с радостным вскриком сорвалась на бег, фактически падая на колени у самого мелководья, где резвились мальки.
- Айвэн, смотри! Тут даже мальки есть! - Ольха попыталась поймать одного из них, но юркий малыш просочился сквозь пальцы. - Я так давно не видела их, сейчас в реках уже не встретишь… Хотя, я видела других, поменьше и потусклей во Влатве, - поделилась девушка, поворачиваясь к мужчине. - Зря говорят, что цивилизация эту реку почти убила.
- Кто бы мог подумать... надо же, - оборотень вышел следом, не упуская Ольху из виду.
По правде говоря, он и правда начал уставать, что говорило о том, что времени у них не так уж много. Но не говорить же об этом спутнице, он ведь предупредил, не так ли?
- Вода прохладная и такая чистая, - он присел на берегу и опустил руку в воду. Мальки тут же расплылись россыпью, потревоженные вторжением. Затем извлек, проводил взглядом бегущие по ладони ручейки. Провел по лицу, освежая, откинул волосы, пригладив мокрой рукой, глянул на Ольху. - Замечательное место. Влатва... - слегка нахмурился, припоминая. - Ты была в Праге? Это было... до Витах?
Айвэн вспомнил, что девушка его старше. Сколько же ей? Оборотень родился гораздо позднее упомянутого события, больше чем на целый век, и никогда не видел прежней столицы киндрэт. Он не совался туда, чувствуя, что затаившаяся там сущность представляет даже не столько угрозу нападения, сколько саму ее природу, выдернутую из мира под Крестом, ему будет сложно вынести. Не любят волки некромантов, вовсе не по прихоти.
- И до Витах была, - Ольха тоже вытащила руку и стряхнула воду. - Но тогда еще не было прогресса, шестнадцатый век, какой там может быть прогресс? Тогда во Влатве вообще спокойно рыбу можно было удить, это теперь… - девушка вздохнула, а потом улыбнулась. - Нет, второй раз я была уже после Витах, собственно, в этой поездке, из которой два месяца назад вернулась.
Вспоминать об этом инциденте было даже немного стыдно, ведь была же полна решимости хоть ненадолго, но зайти в город.
- Я две ночи кружила около города, - уже вслух проговорила Ольха, - но зайти в итоге так и не решилась. Там не просто смертью из всех углов тянет, она как будто сидит, и смотрит на тебя, и ждет, когда же можно наброситься, - девушка передернула плечами и поежилась. - Впервые у меня такое ощущение было. В итоге я уехала не соло хлебавши, купила только браслет из тех самых гранатов, но и его выкинула еще до того, как в самолет села, - она рассмеялась. - Вот уж не думала, что окажусь такой впечатлительной.
Выражение лица оборотня сложно было передать. Он переменил положение, неосознанно подавшись к спутнице. Ему вдруг представилось, что случилось бы, отважься Ольха побродить по Праге. Малейшей оплошности достаточно, чтобы вечно голодная тварь сожрала в момент. Всего капелька крови или отголосок боевой магии... Пусть грейганн лишены последнего, но вот едва заметная царапина, незначительная ранка...
Грейганн вздрогнул. Его бросило в жар от одной мысли, что волчица стояла на самом краю пропасти.
- Витах смотрит. Ольха, ты могла погибнуть, - бросил взгляд на зверей, развалившихся неподалеку, вновь перевел на собеседницу. - Стоила того возможность удовлетворить любопытство?
- Я знаю, - Ольха мягко улыбнулась в ответ на беспокойство Айвэна, - но что теперь-то говорить? Я же так и не вошла и вряд ли отважусь вновь вернуться хотя бы в пригород… Ну, я же не кошка, чтобы погибнуть от собственного любопытства, - беспечно рассмеялась девушка. Казалось, сейчас ее совсем не пугала перспектива столкнуться с Витах, хотя там, у стен Праги, какой-то глубинный ужас следовал за ней по пятам. Но сейчас Прага была слишком далеко, чтобы волчица вспоминала о том ужасе и трепетала перед ним. - Тебе не нужно обо мне беспокоиться, - Ольха шевельнулась, тоже подавшись ближе к мужчине и перейдя на заговорщицкий шепот. - Существует поверье, что ворожея жива до тех пор, пока цел ее оберег. А мой оберег не собирается рваться, - в глазах у девушки сверкали веселые огоньки, а на губах заиграла лукавая улыбка.
От ее слов на душе стало только еще тревожней, Айвэн инстинктивно притянул девушку к себе, безотчетно желая защитить от ее собственной глупости. Теперь они сидели практически в обнимку, рука оборотня лежала на талии Ольхи, а другой, свободной, он взял ее за подбородок, чтобы сохранить зрительный контакт. Глядя в разноцветные глаза, сказал сдержанно, как можно мягче:
- Однажды твой оберег уже порвался, ты сама показывала мне, - мотнул в сторону ночной половины сада, не отрывая взгляда. - Зачем было так рисковать? Ты же старше, но повела себя как щенок-пятилетка. Что было бы, если б ты погибла? Как это пережила бы твоя стая? Я беспокоюсь о тебе не из пустых тревог, и читать мораль взрослой, самостоятельной волчице, потому что она ведет себя безрассудно и не понимает, что будет с теми, кому дорога... - не договорив, он наклонился, почувствовав, как его что-то толкнуло внутри, и коснулся губами мягких губ девушки.
От неожиданности Ольха инстинктивно уперлась рукой в грудь Айвэна, но не отталкивая его, а лишь мягко опираясь. И взгляда девушка не отвела. Забота о ней была настолько трогательной и искренней, что ей вновь стало стыдно. Ему о своих надо было беспокоиться, а не о ней.
- Порвался, - не стала спорить волчица, виновато вздыхая, - но не могу же я теперь из-за этого безвылазно сидеть в Гринхолле. Мне хочется попутешествовать, а там, где есть риск, путешествовать гораздо интересней… - девушка оправдывалась перед Айвэном, чего уже не делала очень давно. Оправдаться было необходимо, чтобы хоть чуть-чуть успокоить мужчину. - Моя стая - это только мой наставник, а он давно смирился с такой "дочерью", - Ольха хотело было рассмеяться, но не успела, почувствовав, как губы Айвэна накрыли ее. Странный, неожиданный порыв с его стороны, удививший девушку, но лишь мимолетно, и, помедлив ровно на одно мгновение, волчица ответила на поцелуй, прикрывая глаза и мягко скользнув рукой по груди мужчины, а второй обняв его в ответ.
Забыв обо всем, оборотень склонился, опуская девушку наземь, поддерживая ей спину, не отрываясь. Подался к ней, нависая, покрывая поцелуями лицо от лба до подбородка, затем спустился к шее. Он не задумывался над тем, что делает, охваченный душевным порывом. Говорят, если долго держать эмоции в себе, рано или поздно они вырвутся на свободу и последствия принесут значительные. Может быть, и хорошо было то, что шаман действовал, не вовлекая разум, иначе, кто знает, что произошло бы тогда.
Девушка сладко жмурилась, обнимала Айвэна уже двумя руками, скользила ладонями по плечам и спине, ерошила ему волосы, чуть ли не мурлыкала от удовольствия, чувствуя поцелуи на лице и шее. Безумие? Вполне возможно, но Ольхе нравилось, как это безумие кружило голову, и еще больше нравилось ощущать поцелуи мужчины - хаотичные, какие-то сумасшедше-неторопливые, но такие сладкие и упоительные. И, наверное, правильнее было бы все остановить… Но разумная мысль мелькнула и пропала, захваченная водоворотом эмоций, слишком ярких и бурных, чтобы остановить их хоть на мгновение.
Мужская рука легла на девичью грудь, едва ощутимо сжала, затем уже явно. Грейганн подобрался к девушке совсем близко, закрыв собой весь обзор. Опирался на локоть, другая ладонь оставила предмет девичьей гордости и скользнула по боку, замерла на бедре. Сквозь ткань чувствовалось тело волчицы - мягкое, теплое, желанное. Хотелось нежить, ласкать его, баюкать в нахлынивающих волнах истомы... Время исчезло, потеряв значение, сколько его прошло, было неважно...

Перед глазами вперемешку плясали звезды и круги, а руки тряслись так, будто волчица беспробудно пила несколько недель, а то и месяцев. А во рту было сухо и клыки выступали особенно отчетливо, так ей хотелось есть. Но это все сейчас было не важно. Айвэна нужно немедленно привести в чувство.
Контейнер нашелся там же, под левой рукой, где был предусмотрительно оставлен оборотнем. Ворожея не заметила, что проснулась чуть ли не на плече у того, куда съехала во время странствий, тем более не ощутила, что грейганн приобнял ее. Не до того было.
Выхватив один из пакетов с кровью, Ольха тут же зубами надорвала уголок поднесла пакет к губам мужчины, заставляя его открыть рот и насильно вливая кровь. У нее самой во рту стало еще суше, но девушка продолжала поить кровью Айвэна.
Поначалу ничего не получалось, и кровь лилась мимо, заливая одежду и пол. Вдруг по телу шамана прошла судорога, вторая, глаза открылись. Они оказались желто-рыжими, смотрели на девушку, не видя ее, разума в них не было. Поведя носом, Айвэн резко схватил Ольху за руку, повалил на пол, прижимая коленом вторую, чтобы не вырвалась, откинул голову и впился в шею, разрывая артерию. Складывалось впечатление, что он вознамерился выпить ее досуха.
В первое мгновение, когда Айвэн пошевелился, Ольха было обрадовалась, но стоило поймать взгляд абсолютно бессмысленных глаз мужчины, как все радость сошла на нет. Ничего сделать или сказать девушка не успела, оборотень накинулся на нее, повалил, прижал к полу и впился в шею. Раньше свою кровь она не отдавала, не было нужды, да и вряд ли при добровольном отъеме бывает настолько больно. Ольха тихо взвыла и изо всех сил дернулась, скидывая Айвэна с себя. Клыки проделали на шее борозду, девушка закашлялась, но вновь схватила пакет с кровью, уже новый, и теперь уже сама навалилась на Айвэна, одной рукой разжимая ему челюсть, а другой вливая кровь ему в глотку.
Тот не сопротивлялся. Сил у зверя, который проснулся в нем, удержать девушку нет и не могло быть: слишком мало выпито. Затем и зверь затих, получив первую кровь. Живую, густую кровь киндрэт, питательнее человечьей, не говоря уже о третьем сорте из пакета. Неудивительно, что сработал инстинкт хищника.
В этот раз пища поступила куда надо, глотательный рефлекс действовал исправно. На все про все ушло шесть пакетов, не считая выпавшего при нападении, когда глаза поменяли цвет на привычный и в них возникло осмысленное выражение. Грейганн осушил последний, заметил рану на шее Ольхи, напрягся, всматриваясь в края, срастающиеся на глазах, и быстро огляделся, соображая, где они находятся.
- Айвэн? - в голосе Ольхи слышалось облегчение. Ей уже казалось, что он никогда не очнется, но, кажется, обошлось. - Айвэн, ты меня слышишь? Нужно еще крови, - девушка потянулась за очередным пакетом, с первого раза промахнулась, слишком устала и была голодна сама, но со второго раза все же уцепила его. Края срастающейся раны зудели и чесались, а ее выпитая, пусть и в малом количестве кровь, только еще больше обессилила Ольху.
- Слышу... - не узнав собственный голос, отозвался оборотень. Догадавшись, откуда взялась рана и почему он застигнут на полу вместо того, чтобы проснуться сидя, как раньше, похолодел при мысли, что мог убить волчицу. Первым порывом было вскочить и исправить содеянное, залечив, но к тому моменту уже все бесследно зажило. Вместо этого грейганн забрал пакет и протянул девушке обратно:
- Ты сама на грани истощения. Больше не нужно.
Ольха слабо, но облегченно улыбнулась. Наконец-то Айвэн действительно пришел в себе. Приняв пакет с кровью из его рук и при этом постаравшись, чтобы ее собственные руки не дрожали, девушка сделала несколько глотков. С первым же из них желудок просто скрутило, это зверский голод напомнил о том, что теперь пора заняться собой. Со вторым глотком все прошло легче, и Ольха сама не заметила, как почти единым духом опустошила пакет.
- Никогда бы не подумала, что можно устать и проголодаться до такой степени, - волчица улыбнулась Айвэну, а потом оглядела разгром в комнате. Убираться здесь явно придется долго, да и самим отмываться тоже - кровью они с мужчиной были заляпаны чуть менее, чем по уши. - Тебе надо сполоснуться и отдохнуть, - заметила Ольха, - сможешь до душа добраться?
- Куда деваться, - улыбнулся грейганн и ткнул рукой себе под голову. Рука попала в лужу крови, в которой намокли волосы. Ощущение крайне неуютное, благо, что кровь была не своя, пролилась из пакетов. - Позор мне как шаману еще раз, - усмехнулся он невесело. - Видел бы Велеслав...
Имел-то в виду он, конечно, их нынешнее состояние и разведенный вокруг бардак. Потом уж дошло, что фраза получилась двусмысленной, если вспомнить, во что вылилась прогулка по Изнанке.
Вытерев кровь со рта, Айвэн сел, опираясь руками в пол. Голова закружилась, охватил жар, перед глазами стремительно потемнело. Замерев, он дал время себе справиться со слабостью, потом рискнул откинуться к стене.
- Кровь еще не усвоилась, - объяснил он, поглядывая на девушку. Криво усмехнулся: - Хорошо, что мы не люди. Человек бы не вернулся. От истощения. Так и погибают - либо пожертвовав собой ради кого-то, либо от собственной глупости, не рассчитав силы.
- Тогда иди сейчас, я наведу тут порядок и заодно буду рядом, если тебе вдруг помощь понадобится, - сама девушка не ощущала себя способной на подобный подвиг, но не показывать же это перед Айвэном. Тем более, что убраться действительно надо, мужчина не в состоянии, а оставлять свинарник там, где он отдыхает, ну это как-то вообще было неправильно. Ольха подтянула к себе еще один пакет с кровью и на этот раз выпила ее неторопливо. Удовольствия от консервов было маленьким, но, по крайне мере, она насытилась и уже не чувствовала той одуряющей усталости, хотя проспать девушка собиралась как минимум сутки. Впрочем, все мысли вылетели из головы, стоило Айвэну покачнуться, девушка дернулась к нему, удерживая за плечи.
- Не надо было идти в мой сад, - вздохнула Ольха, - тогда бы ты не потратил столько сил… - тут она спохватилась, что может показаться, что ей не понравилось и она не оценила стараний шамана. - Нет, ты не думай, мне все очень понравилось! - поспешно выпалила Ольха, сообразила, что фраза звучит двусмысленно, и тут же покраснела как маков цвет.
Тот оценил момент, тихо рассмеялся.
- Не надо было терять бдительность. Вот расплата, - едва улыбнулся, глянул на девушку. - Спасибо тебе.
Спустя несколько минут дурнота вроде бы отступила и оборотень рискнул пошевелиться снова. На этот раз смог даже подняться. Повернувшись, бросил взгляд на стену, где остались алые полосы и подтеки от перепачканной и вымокшей в крови гривы, замер, будто снова накатила слабость, но это было не так. Наконец двинулся, вздохнув. Попробовал сделать несколько шагов, удалось. Тогда, добравшись до шкафа, открыл дверцу, достал полотенце, через это полотенце, намотав на перемазанную руку, извлек чистую одежду, обернулся на ворожею и скрылся в душе. На полу остались кровавые следы, еще и возле шкафа накапало.

Ответив тем же, а именно проводив ворожею не менее долгим взглядом, грейганн забрался на кровать, нырнул под одеяло, отметив, что холод, который охватил его, все-таки не прогнала горячая вода. Завернувшись так, что лишь макушка торчала, сразу заснул и не двигался до самого вечера - вечера следующего дня, проспав полтора суток.
Проснувшись, обнаружил, что голоден, и порадовался, что контейнер так и остался в его спальне. Можно было позавтракать, не выползая на кухню. Видеть кого-то из волков не хотелось, исключение составляла разве что Ольха.
Кстати об Ольхе...
Все-таки выбравшись из теплой постели, шаман накинул тонкий шерстяной плед, на манер плаща, и вышел в коридор. Ее запах привел практически в соседнюю комнату в том же коридоре, что было удивительно, учитывая, что до сих пор оборотень об этом не имел понятия. Прислонившись рядом с косяком, Айвэн прислушался, есть ли чье присутствие внутри.
Ольха спала меньше, всего лишь до поздней ночи следующего дня, а потом отправилась на охоту. Вкус свежей крови быстро перебил вкус консервов, и прекрасное расположение духа вновь вернулось к девушке, не говоря уже о том, что силы восстановились более, чем полностью. В Гринхолл волчица вернулась под утро и только тогда узнала, что Айвэн из комнаты еще не появлялся, обеспокоенная девушка бесцеремонно вломилась к нему, но шаман спал, и будить его Ольха не стала.
Следующая ночь была одной из тех, когда на девушку нападало глубокое романтическое настроение. Случалось подобное редко и только под влиянием каких-то сильных эмоций. Произошедшее на Изнанке будоражило душу Ольхи, заставив впасть в это самое романтическое настроение. Ну, а поскольку единственный реальный романтический интерес спал, девушка, как всегда в такие моменты, взялась за человеческий любовный роман. Задним числом она прекрасно понимала, что все, что там написано - глупость несусветная, но оторваться все равно не могла. Так и сидела уже несколько часов в уютном плетеном кресле, подобрав под себя ноги и с упоением вчитываясь в приключения очередной влюбленной дамы.
В комнате пахло полевыми цветами, расставленными практически по всей устойчивой поверхности, и травами, часть из которых была разложена на рабочем столе Ольхи, а часть висла под потолком. В распахнутое окно залетал легкий ветерок, любопытно колыхал занавесками и сухо трещал в пучках трав. Горела одна-единственная лампа, свет падал точно на книгу и чуть-чуть на девушку, отчего она в своей белой просторной рубашке и коротких, таких же белых, шортах, казалось маленьким привидением.
Постучав, на случай, если волчица занята и не заметила присутствие собрата, Айвэн приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Улыбнулся и слегка поднял бровь, когда ворожея подорвалась, спешно пряча какую-то книгу. Зашел в комнату, прикрыл створку, не проходя дальше.
- Я тебе помешал?
Выглядел шаман практически здоровым, по крайней мере, никаких последствий вчерашнего происшествия на нем не отражались, хотя некоторая нарочитая плавность и замедленность движений говорили, что он проснулся совсем недавно и еще не вполне отошел ото сна.
- Нет, не помешал, - быстро замотала головой Ольха, краснея. Меньше всего ей хотелось, чтобы Айвэн поймал на чтении человеческой литературы, да еще такого качества. Она представляла его реакцию, примерно такую же, какая была у Святослава, когда он нашел у нее пару книжек в ярких обложках. Смеялся старый волк тогда очень долго и очень искренне, вгоняя подопечную в краску смущения и стыда.
- Как ты себя чувствуешь? - спросила девушка, поправляя подушку и точно скрывая следы своего постыдного увлечения. - Я заходила, но ты спал, и будить я не стала.
Заметив более чем интересную реакцию девушки, шаман улыбнулся.
- Похоже, все-таки помешал. Не бойся, чужие дела - чужая территория, неприкосновенна. Как ты себя чувствуешь? Хотел убедиться.
- Нет, нет, я ничем таким серьезным не занималась, - тут же замотала головой Ольха, - я-то себя прекрасно чувствую, я же ничего и не делала там на Изнанке, просто гуляла. Вел-то ты. И я рада видеть, что ты оправился от той прогулки.
Будь так, ты бы не пыталась это скрыть, подумал оборотень, но не сказал вслух. Он прошел в комнату, осматриваясь, раз уж разрешили остаться. Жилище волчицы ему нравилось, особенно полумрак и обилие цветов.
- Что со мной будет, - покачнул головой, невесело усмехнувшись, вновь посмотрел на нее. - Рад, что на тебе не отразилось. Прости за хлопоты. В мои-то годы допускать такую оплошность стыдно.
Он снова изменился, хотя на Изнанке чувствовал себя определенно свободней и увереннее. И не замечал, что оправдывается чрезмерно, за то, за что ранее извинялся. В реальном мире на него словно наваливалось дополнительное бремя, которого не было на той стороне.
- Какие хлопоты, Айвэн? - искренне изумилась девушка, подходя к мужчине и осторожно кладя руку ему на плечо. Сложно было не заметить, что мужчина вновь изменился, как будто часть сброшенного на Изнанке груза вернулась обратно в двойном размере. - И почему ты все время извиняешься? Это было прекрасное приключение, и ты показал мне удивительный мир, за что я тебе бесконечно благодарна, - хотелось прижаться щекой к его спине, но Ольха не рискнула, опасаясь вызвать у шамана ощущение неловкости и неудобства. Слишком он сейчас был скован и как будто отчужден.
Несколько помрачнев, отчего словно тень упала на лицо, ирландец серьезно и настороженно следил за девушкой. Отстраняться не стал, хотя здесь, в реальности, вновь стало неуютно от чужого касания. Сделал вид, что не возражает, настолько, насколько это было возможно.

- Конечно, отличаются, - не стала спорить Ольха, - даже зная, что точно умирая я изо всех сил хотела жить… Если это единственный способ, то я согласна пройти, - девушка улыбнулась. - Мы не узнаем, пока не попробуем. Одному тебе нельзя туда отправляться, вдруг опять нашепчут что-нибудь неправильное. А мне ничего не страшно, нет у меня груза, который бы дал им лазейку, и умереть я точно не захочу, я не для того сумела дождаться Святослава, чтобы отдать свою жизнь только потому, что мне что-то нашептали на ухо. А потом ты сможешь вытащить меня вместе с кусочком твоей души.
- Ты не слышишь меня, - отрицательно качнул головой Айвэн. - Не понимаешь. По пятому кругу толковать об одном и том же странно, согласись. Только пойми, что, когда тебя раздирают на части, снимают кожу, вытаскивают кости, пожирают мышцы, внутренности, и ты чувствуешь все это как наяву - на "нашептывания" весь процесс походит мало, - он тряхнул гривой, мешавшей смотреть. - Тебя заставляют забыть человеческое достоинство, отказаться от собственной личности, характера, всей жизни - ломают, чтобы сформировать новое, что по их разумению сделает из неразумного материала толкового шамана. И перестать думать о себе как о человеке, нырнуть на самое дно физической боли, которая, хоть и существует в твоем сознании, но реальна не меньше - способ остаться собой.
- Айвэн, это было тогда, - Ольха постаралась говорить как можно мягче и убедительней, - когда ты не был шаманом. Сейчас в тебе нечего менять, мы хотим только вернуть. Духи тебе ничего не сделают, прошлое - это прошлое, сколько бы худого там не было. Да, с нашептываниями я была неправа, но я твердо уверена, что второй раз вернуться будет легче. Они хотели сделать из тебя толкового шамана? Они сделали, теперь ты сможешь им дать отпор, что бы ни случилось.
- У них нет подобной нужды, добившись, чего хотели, - безэмоциональная констатация факта и гораздо более мягко: - Я боюсь за тебя.
- Не надо за меня бояться, они ничего не смогут мне сделать, - она подумала, - ничего такого, что было бы страшней того, что я уже пережила.
- Наверняка ты не знаешь. Как и я, - отпустив-таки девушку, Айвэн опустился на пол посреди комнаты. Трогать чужое имущество  для него считалось неуважением, поэтому на чужой территории он старался сводить последствия своего присутствия к минимуму.
Он уже понял, что им движет очевидный страх и ничего более. Основанный на собственном опыте, субъективном, имеющий мало отношения к настоящему. Этот страх пророс так глубоко, что давно стал неотъемлемой частью. Айвэн помнил свое категоричное нежелание в первый раз идти на Изнанку с Велеславом, которому пришлось долго втолковывать, что на той стороне есть и мирные места. Тогда его тоже останавливал страх, слишком сильный, чтобы отделить и оставить в стороне.
Что мужчине недопустимо.
Как и оставлять женщину без своей защиты, впрочем.
- И как же разрешить эту дилемму? - вслух спросил грейганн себя самого. - Пусть ты убедила показать тебе путь - остальное осталось вопросом.
- Не вижу в этом никакого вопроса, - чуть улыбнулась девушка, - ты проводишь меня до нужного места, вернешься и потом заберешь меня. По-другому ведь никак, - Ольха присела рядом с Айвэном и осторожно накрыла его руки своими. - Одного я тебя туда не пущу, вдвоем велик шанс, что никто не выберется, значит, я должна идти одна, чтобы ты потом смог меня вытащить…
"Одного я тебя туда не пущу". Ольха говорила так, будто он наоборот сам стремился спуститься в свой персональный ад еще раз, тогда как шаман дал ясно понять, что не сделает этого. Но ворожея отступать не хотела, не принимая - или не понимая - его довода, что одну девушку сам Айвэн не может позволить себе отпустить. Она проявила упрямство, сравнимое с его собственным - не меньшее.
- И как же узнаю, когда тебя можно забирать? - мягко спросил, вспомнив еще кое-что. - Одна на Изнанке ты будешь неприкаянной душой, лакомой добычей для тех, то попытается найти дорогу в твое вместилище. У тебя не будет никакой защиты, кроме воли, но и ее недостаточно, если не знаешь, как дать отпор. Тебе нужна защита.
- Мне кажется, что ты забываешь, что и я в клане не для украшения, - тихо рассмеялась девушка, - может, я и не могу общаться с духами и бродить по Изнанке, но уж в защите ворожеи что-то да смыслят. Сделаю защитные амулеты, чтобы духи не завладели пустым домом, и думаю, путеводный клубочек у меня тоже получится, хотя с ним придется повозиться, - Ольха задумчиво почесала кончик носа. - А лично мой оберег всегда со мной, защитит в случае чего, как не раз уже защищал.
Оборотень тяжело вздохнул, спор его утомил. Оставалось два пути: либо уйти самому и оборвать разговор, либо... попытаться? Ведь волчица и впрямь старше, хотя порой ведет себя не лучше щенка.
Последняя мысль вызвала невольную улыбку. И логичное продолжение: он не простит себе, если с ней что-то случится.
Девушка тут же разулыбалась в ответ, приняв улыбку за согласие:
- Вот и отлично, мне понадобиться ночь или две, чтобы сделать защитные амулеты и придумать привязку, а потом можно будет отправляться. Единственное, мне надо будет самой понять, что из того, что там будет, кусочек твоей души?
Грейганн обреченно покачал головой, постепенно смиряясь с неизбежным. Его тревогу все еще выдавала некоторая дрожь, редко пробегавшая по телу. К тому же, где-то внутри было чертовски холодно.
- Ты узнаешь. Будет похож на меня, - он поднялся с пола. - Приходи на третий вечер. Не раньше.
Странная постановка фразы наводила на мысли, что шаман тоже собирается чем-то заняться, причем не хочет, чтобы ворожея при этом присутствовала.
Глаза Ольхи засияли, она сама подорвалась с полу, привстала на цыпочки, опираясь на плечи шамана, и звонко чмокнула его в нос:
- Вот увидишь, у нас все получится!

Золотистое Древо развернулось перед ними так же, как в прошлый раз. Отзвуки песни без слов, как и тогда, сопровождавшей грейганн, звучали где-то в отдаленной вышине. Внутренние звери появились, как и полагалось, на тропе, после чего вся компания вновь добралась до сада, созданного из тьмы, где сияли звезды.
- Нам вниз, - Айвэн указал на дыру в земле, не шире кроличьей норы. - Приведет в Нижний мир под садом. Там тоже моя территория. Как и часть Верхнего над нами.
Ольха слушала внимательно и кивала, сейчас Айвэн был проводником. Золотистой нити, что тянулась к браслету в обычном мире, тут не было, но ведунья ощущала ее, как и тепло куколки за пазухой.
- Всю жизнь мечтала, как Алиса, в кроличью нору пролезть, - улыбнулась девушка, поднимая глаза к звездному небу.
- У тебя есть такая возможность, - заметил шаман, глянув на нее. Ухватив девушку за руку, прыгнул первым, при этом немыслимым образом ни сам не поменялся в размерах, ни дыра не увеличилась. Волки отправились следом.
Падали они довольно долго, пока не приземлились в серую пыль. Перед ними расстилался лес с обгорелыми черными стволами, тянущимися в алое небо, позади клубилась туманная хмарь. Все бы ничего, но вот земля под ногами, само пространство как будто разбили на сотни осколков и смешали в кучу. Сквозь эти куски проглядывало ничто, превращая дальнейшее продвижение в буквальном смысле непростое восхождение.
- Осторожней, - предостерег грейганн, помогая девушке перебраться с одного куска вздыбленного пространства на другой. - Оттуда, снизу, сложно вытащить. Пройдем через лес, далее по серпантину горы до моста стража - это будет первая веха.
Прыжок в кроличью нору заставил девушку мысленно завизжать от восторга, мысленно - исключительно из-за того, что Айвэн мог передумать и вытянуть ее обратно. Так что приходилось выражать свой восторг молча. Дальше все оказалось еще странней, они шлепнулись в какую-то серую пыль, и Ольха тут же завертела головой, оглядываясь. Это место было еще более унылым и жутким, словно здесь совсем недавно бушевал пожар.
- Я буду осторожна, - серьезно пообещала девушка, крепче сжимая пальцы мужчины, не из страха, а просто чтобы он не потерялся. Чувство пустоты за гранью твердой поверхности нервировало светлую волчицу, прыгнувшую следом за ними, да и саму девушку тоже. Но пугаться и отступать она не собиралась ни за что. - Айвэн, а как долго ты собираешься меня вести? То есть, если я тут должна искать, то тебе, наверное, уже лучше вернуться? - она действительно беспокоилась, как бы ему не стало плохо в этом месте. Воспоминания - они коварные, могут подкрасться в самый неподходящий момент. А раз так, то и нечего было шаману лишний раз задерживаться тут.
Он усмехнулся, оценив ее беспокойство.
- Хочешь меня побыстрее спровадить? Мы только спустились в пространство под моим садом. Разрушение затронуло все три плана, поэтому здесь тоже бардак. Ниже находится дно души... нам не придется туда идти, - к счастью, мысленно добавил шаман, бросив взгляд на зверей - те осторожно ступали следом.
Четверо, а по сути двое, путешественников углубились в черный лес. За ними с негромким скрипом закрылись кованые ворота, отрезая путь к отступлению, как ни странно, уцелев в случившемся катаклизме. Раньше по лесу можно было пройти свободно, ни зарослей, ни даже травы в нем не было, а теперь приходилось продвигаться крайне внимательно, потому что в пустоту под ногами попадать вряд ли хотелось кому-то из них.
Лес закончился, грейганн вышли к светлой серой горе, по склону которой серпантином, все выше и выше, вилась тропа. Айвэн порадовался, что дальше идти будет легче.
- Здесь заканчиваются мои владения, поэтому дорога цела, - объяснил он девушке, предусмотрительно следя за тем, чтобы она шла в тени склона, не приближаясь к обрыву, вдоль которого шел сам. - Впереди перевал и мост. Если вновь повезет, то стража не встретим. Она бывает в плохом настроении.
- А ты как думал? - с тихим смешком ответила Ольха, следуя за Айвэном. Сейчас, в отличии от той первой прогулки, ей уже не было так легко. Все же она больше была связана именно с реальным миром, с матерью-землей, лесом, чем с духами, а здесь земли не чувствовалось совсем.
"Наверное, таким и представляют загробный мир", - мелькнуло в голове и тут же пропало. Подобные мысли всегда к беде, и Ольха постаралась отогнать их. Какой бы там ни был мир, а она все равно справится.
- А это чьи владения? - полюбопытствовала ведунья, все же высовывая нос из-за плеча Айвэна, так заботливо отгородившего ее от пропасти, чтобы посмотреть что там. - "Она"? Страж что, женского пола? - вряд ли разумно было назвать существо потустороннего мира женщиной, конечно, но все же.
Они как раз сделали полуоборот вокруг горы и вышли на другую сторону. Далеко простиралась каменистая пустыня, за ней темнел еще один лес, более живой.
Айвэн посмотрел в ту сторону несколько задумчиво.
- Конкретно там - территория под чужим садом. Пустырь и лес являются нейтральной, промежуточной зоной.
Наконец они прошли по перевалу к такой же горе и уже спустились по другому серпантину вниз, к узкой щели, заполненной мраком, через которую перекинулся узкий и короткий однопролетный, почти плоский мостик. На нем никого не было.
- Повезло, - заметил шаман и ответил на ранее заданный вопрос. - Она выглядит как женщина с голубовато-серой кожей и белыми волосами, одетой в светлые лохмотья. Яростная, злобная, беспощадная. Кто знает, что ей взбредет. Она не любит распространяться о себе.
Они спокойно миновали мост, вступили на поверхность пустыря. Но к лесу оборотень не повел, вместо этого повернул влево, вдоль щели.
И снова горы впереди, редкие клочки травы и ни души вокруг помимо самих путешественников.
- Баньши? - удивилась девушка. По крайне мере по описанию страж напоминала именно вестницу смерти по поверьям ирландцев. Ну, как бы она не выглядела, Ольха только порадовалась, что ее не было, слишком уж мрачные легенды ходили об этих самых баньши. - Интересно, а как бы выглядел мой сад снизу? - мысль быстро переметнулась к своей двойной полянке. Как ни странно, вот туда ей хотелось вернуться, особенно в избушку, где, кажется, что не прошло и минуты. Дальше Ольха молчала, осматриваясь по сторонам и на всякий случай запоминая дорогу, хотя больше почему-то запоминалась въедливая тишина этого места.
"В реальном мире такой не бывает", - мысленно отметила Ольха, на мгновение прикрывая глаза, в которых уже зарябило от унылого однообразия.
- Такие как она, зовутся Тенями, - отозвался Айвэн, покачав головой. - На Изнанке обитает множество созданий, вот это одни из них. О них можно рассказывать долго, но сейчас на это вряд ли у нас найдется время.
Чем дальше, тем молчаливее становился мужчина. Тяжесть на душе возрастала, схожую чувствовала Ольха, привязавшаяся к реальному миру. Примерно такую, только больше раза в четыре, приходилось нести шаману.
Пейзаж не менялся, горы так и оставались на линии горизонта. На красном небе не наблюдалось никакого светила, простирался лишь ровный кровавый фон. Наконец показались каменные колья, торчащие из-под земли, возвышающиеся прямо подобно деревьям. Между ними чернело пятно непроглядного мрака.
- Тебе сюда, - покосился на пятно угрюмый донельзя грейганн, когда они достигли кольев. - Это вторая веха. Третью найдешь по дороге.
Казалось, что пути не будет конца и шаман все же вознамерился идти с ней, но Ольха ошиблась. Они остановились перед чем-то, что можно было бы назвать воротами.
"Ворота в еще более подземный мир", - весело, с долей залихватской удали подумала девушка, поворачиваясь к Айвэну. Тот был мрачен, и по лицу было видно, что он не хотел ее отпускать.
- Ты не волноваться за меня должен, а верить, что все получится, - на этот раз ведунья не стала сомневаться, привстала на цыпочки, опираясь на плечи мужчины, светло улыбнулась и быстро, легонько мазнула губами по его губам. - Это мне на удачу! - смеясь, сообщила она, отходя от шамана и разворачиваясь к "воротам".
Он только усмехнулся, провожая ее взглядом. А затем ворожея услышала за своей спиной шорох, переросший в тихое свистящее шипение, будто пар выпустили.
Девушка не обернулась, глубоко вздохнула, набирая в грудь побольше воздуха, как пловец перед прыжком. А потом нырнула в "ворота". Она во что бы то ни стало достанет частичку души Айвэна.
Тьма накрыла ее с головой, не видно было вообще ничего. Словно девушка разом ослепла. Ее волчица тоже. Нюх не подсказывал, куда идти, можно было только положиться на предположение, что дорога идет прямо. Ни стен, ни потолка, ни ощущения пространства - абсолютное ничто. Только ноги, похоже, на что-то наступали, да и то ощущение невесомости скоро заменило чувство земного притяжения. Если попытаться дотронуться до земли, найдешь поверхность, не теплую, ни холодную, ни каменную, ни иную, какую - не понятно совсем. И тишина, такая, что не слышно ничего.
- И вот это место ты решила пройти до конца?
Голос звучал узнаваемо, но как-то иначе. Ниже, чем обычно, устало, с хрипотцой, нетвердо. Он не доносился вслух, как если бы девушка вспоминала сказанное им ранее и он в воображении представлялся в голове.
"Ух, словно в космосе…" - было первой, абсолютно глупой в данных условиях мыслью. Ольха тряхнула головой, отгоняя неуместную мысль, покрутила носом, пытаясь хоть что-то уловить в бесконечной темноте. Ничего, пустота, абсолютная и полная, ни звука, ни запаха, даже ощущение пространства где-то затерялось. В какой-то момент девушка нерешительно замерла, покачиваясь с пятки на носок, или ей только казалось, что покачиваясь, а потом сделала шаг куда-то перед собой. Постояла, переводя дух, потом сделала еще шаг. И словно споткнулась, услышав голос Айвэна.
- Да, решила, - раздраженно ответила или подумала, Ольха, потом удивилась. - Айвэн? Ты что, тоже сюда спустился? - как она ни силилась понять, где он находится, не получалось. Потом мелькнула мысль о том, что это может быть один из тех духов, про которых говорил шаман, и девушка внутренне напряглась, хотя и вновь начала движение куда-то вперед, ну или куда-то в ту сторону, куда бы смотрели ее глаза, видь она хоть что-нибудь в этой темноте.
- Не совсем, - отозвался тот таким же манером. - Не только ты готовилась к путешествию, - тихий смешок, больше похожий на кашель. Помолчав, объяснил: - Как известно, шаманы видят одновременно явное и незримое, пребывают на обеих сторонах реальности одновременно. Есть способы погрузиться на Изнанку, не перенося туда сознание полностью, лишь частью. Ты ведь знаешь, что кусок души можно потерять - собственно, затем ты здесь - но можно его и отторгнуть по своей воле и привязать к нему частицу сознания, то есть разумную часть, в которой содержится память. Именно моя память поведет тебя дальше и предупредит о возможной угрозе.
Ольха почувствовала прикосновение к своей руке. Сухая прохладная, почти холодная кожа, почему-то бугристая.
- Ох, ну и зачем было это делать? - вздохнула Ольха, закатывая глаза. - Я же говорила, что справлюсь, - все-таки он слишком много беспокоился, это было, конечно, приятно, но абсолютно излишне. Да, с ней могло что-то случиться, но все же не стоило мужчине дробить свою душу еще раз. Мало ли что. - Ты слишком много беспокоишься, - уже вслух повторила волчица, - ну да ладно. Пошли, - она сжала ладонь Айвэна, прикоснувшуюся к ее руке. - Уй, а что у тебя с кожей? - удивилась Ольха мимолетом, не выпуская руки и сразу же потянув шамана за собой.
- Ты только что узнала зачем, - отозвался оборотень едва заметным невеселым смешком. Он не видел жеста девушки, так же как и она не видела ничего. До поры, к сожалению... - Увидишь. Здесь я выгляжу иначе, - вздохнув, повел немного в иную сторону. - Нам сюда.
- Знаю, - согласилась девушка, - но все равно, зря ты, - она привыкла сама разбираться во всем, во что влезала. А тут ее опекали, как неразумного щенка, странное и полузабытое это было ощущение.
А вот поведение Айвэна здесь совсем не нравилось, он и так был не особо веселым, а тут и вовсе казался каким-то убитым, словно даже этой частице было неприятно прибывать в этом месте Изнанки. Ольха шумно вздохнула, сетуя и на это, и на то, что он так и не смог предоставить все ей, и последовала теперь уже за Айвэном. Ощущение космической пустоты никак не проходило, мелькнула мысль, что хорошо бы она дожила до того момента, когда в космос смогут попасть не только космонавты…